[пять капель внутривенно]

Проект Ельцин
Spinning Boris

Или приключения американских политтехнологов в России.

Снятый канадским режиссером Роджером Споттисвудом фильм о переломном моменте в истории России 90-х годов не приобрел особой популярности среди зрителей. Критики и знатоки киноиндустрии могут долго спорить о низкопробности художественного содержания, малобюджетности и отсутствии звезд мировой величины в главных ролях (хотя Джефф Голдблюм, возглавляющий четверку центральных персонажей - это вам почти парк юрского периода по-русски).
Для кого снимался фильм, который так и не вышел в большой прокат - вопрос уже второстепенный. Главное, кому он стал интересен. Не трудно догадаться, что фильм привлек внимание тех, о ком он снят. Или тех, кто думает, что он снят о них. Оговорка про "думающих" сделана не случайно.

дальнейший бред

В фильме можно выделить две смысловых линии, а точнее линии, которые можно назвать доминирующими и пересекающимися. С одной стороны, центральное место занимает непосредственно роль и суть деятельности политических консультантов и политтехнологий избирательного процесса. С другой стороны, Россия 90-х годов, столкнувшаяся с демократией, мечущаяся между ценностями недалекого советского прошлого и либерально-демократическими свободами. Какая линия все же однозначно занимает лидирующую позицию - сказать трудно, поэтому следует рассматривать сюжет как погружение идеи о демонстрации работы политтехнологов в исторические события России, которая переживала время трансформаций, как в политическом, так и культурном плане. Трансформации подобного вида привели к тому, что рейтинг действующего президента составлял чуть более трех процентов, а его главного конкурента, лидера коммунистической партии Геннадия Зюганова, более двадцати. Для зарождающейся демократии победа коммунистов на выборах могла означать если не крах, то переход в оппозицию. Для страны же это могло обернуться очередными волнениями, что было слишком рискованно для России, находящейся в тот момент в неустойчивом положении на внешнеполитической арене и готовой лопнуть по швам, в связи с внутренним экономическим и политическим кризисом. Опасаясь потери власти, администрация действующего президента принимает решение пригласить американских специалистов, знающих толков в избирательных процессах и готовых помочь молодой русской демократии.
На смену советским технологиям, неработающим в силу изменения конъюнктуры и частично трансформирующегося массового сознания граждан, американские специалисты предлагают опробованные и действенные методы, которые затем окажутся глотком свежего воздуха и источником заработка для новой прослойки специалистов отечественного интеллектуального труда - прослойки уже российских политтехнологов.

Методы фокус-групп, качественно новая политическая реклама, работа над имиджем политика, статистика, "диалог" с населением и симулякр приближенности и доступности политика (в данном случае Ельцина) - эти и другие технологии помогли выиграть Ельцину в первом туре и обеспечить победу уже во втором. Стоит заметить, что в фильме опущен сюжет с выдвижением в кандидаты на пост президента Кандидата Лебедя, который набрал 14,7 % и затем поддержал действующего президента, что помогло обеспечить желаемый результат выборов.


В сюжете о работе политических консультантов следует выделить роль Татьяны Дьяченко, дочери Бориса Ельцина, которая занималась его имиджем и была посредником в «переговорах» между американцами и президентом. Её образ в фильме достаточно интересен: в начале она предстает перестает перед зрителем хрупкой женщиной, занимающейся семьей и не разбирающейся в политики, затем мы видим Татьяну, которая является непосредственным руководителем и источником принятия важных (и даже новаторских) решений. Ни для кого не секрет, что в дальнейшем Татьяна Дьяченко занимала пост Советника Президента Российской Федерации, а затем была советником Руководителя Администрации Президента России.

Считать ли фильм, основанный на статье в журнале «Time» и записях в мемуарах президента Ельцина, вымыслом или реальностью – личное дело каждого. Однако, переступать через тот факт, что именно девяностые дали зеленый свет развитию современных политических технологий нельзя.

Картинка.